Все равно театр подспудно существует везде Авторский театральный журнал IZKULIS.RU

Read Time:7 Minute, 45 Second

Заслуженный артист России Олег Леушин известен широкой аудитории по ролям в таких сериалах как «Проклятый рай», «Земский доктор», «Сильнее судьбы», «Сын моего отца» и многих других. Сам Олег называет домом Московский театр на Юго-Западе, где он работает уже более 25 лет, а в 2011 году занял должность художественного руководителя. Об этом и не только артист рассказал журналу «Из темноты кулис»…

— Актер всегда должен быть в форме. Что Вы делаете для этого?

— Ничего. Работа всегда держит в форме, она не дает расслабиться. Постоянные репетиции — ты каждый день находишься в тренинге. В театре нельзя отработать спектакль и отдыхать неделю. На самом деле важна не физическая форма, ее дает психологический настрой. Все связано. Если ты себя психологически отпустишь, то и поплывешь как жаба. А если понимаешь, что у тебя есть задача и ты должен ее выполнять каждый день — просто не имеешь права быть тестом.

-За годы работы в театре на Юго-Западе Вы сыграли множество ролей, но, может, есть что-то, о чем мечталось, но не случилось?

-Мне грех жаловаться и грех даже о чем-то мечтать. Многие артисты моего возраста могли бы позавидовать моей творческой биографии. Уже более 25-ти лет я выхожу на эту сцену, подарившую мне разнообразие ролей, которое мало у кого есть. Сейчас мечты в постановках. Пока не буду называть их вслух.

-А никогда не хотелось уйти в другой театр, попробовать что-то другое? Были приглашения?

-Когда-то в самом начале моей работы в этом театре я пробовался на спектакль «Трубадур и его друзья» в Ленкоме. И меня взяли. Но как раз в это время в Москву приехал старинный друг нашего театра и Валерия Романовича Уильям Рафелд. Он ставил спектакль «Смерть» по пьесе Вуди Алена. И я «забил» на Ленком. Мне звонили оттуда: «Олег, когда вы придете? Мы вас ждем». Но я сказал: «Извините, я не могу». Иногда бывает настроение, когда хочется в принципе уйти из театра, из профессии. Закрыться где-то и никого не видеть и не слышать. Такие минуты слабости бывают. А так чтобы уходить в другой театр – нет. Это — Дом.

-Вы уже несколько лет возглавляете этот театр…

-Да, когда основателю нашего театра, Валерию Беляковичу, предложили взять на себя руководство театром им. Станиславского, он передал бразды правления на Юго-Западе мне… А в декабре 2016-го года Валерий Романович ушел из жизни. Это случилось внезапно. Но театр не имеет права на траур, театр имеет право на память и на творчество. Как и планировалось, состоялись выставка в музее им. Бахрушина, посвященная истории театра и празднование 40-летия. Валерий Романович Белякович был объединяющим центром. Он был непререкаемым авторитетом. Человеком, который мог посоветовать, направить, поддержать, даже если был занят постановками в других театрах. От него нам досталось огромное наследство в виде театра, спектаклей. А их огромное количество: 45 названий в текущем репертуаре. Некоторые из них идут всего несколько раз за сезон, некоторые снимаются. Надо уметь от чего-то отказываться – репертуар должен обновляться. В начале 41-го сезона состоялись премьеры гоголевских «Игроков» в постановке Олега Анищенко и спектакля по пьесе Петра Гладилина «Zoofellini», режиссером-постановщиком которого пришлось стать мне, потому что Валерий Белякович не успел завершить работу. 2018 год мы завершили премьерой спекатакля «Кабала святош», в котором мы пропели гимн Театру, полностью отказавшись от близкой Булгакову темы: художник и власть. В свое время Валерий Белякович посвятил своего легендарного «Мольера» памяти своего учителя Бориса Равенских, теперь этот спектакль посвящен нашему учителю. Театр живет.

-Какой спектакль лучше всего характеризует театр на Юго-Западе. С чего стоит начинать знакомство с этим театром?

-«Мастер и Маргарита» уже давно считается брендовым спектаклем, можно сказать, лицом театра: лаконичность воплощения при масштабности материала. Спектаклю уже почти четверть века и для многих зрителей знакомство с театром начиналось именно с него.

-У Вас более полусотни работ в кино. Запомнились какие-то из них?

-Это всегда интересно: это смена деятельности, это немного другая профессия. При всем многообразии моего кино-репертуара, наверное, было три наиболее запоминающихся проекта. Это первый фильм, в котором мне посчастливилось сниматься в 1986 году «Железное поле» Ярополка Лапшина на Свердловской киностудии. Это был мой первый опыт, я впервые оказался на съемочной площадке. Рядом со мной были известные артисты: Евгений Шутов, Пётр Вельяминов, Валентина Титова, Витаутас Канцлерис – «монстры» нашего кино 70-80-хх гг. Это было колоссально. Первая длительная кино-экспедиция: 40 дней в Волгограде, 10 дней в Москве. Тогда я впервые посетил Москву. Это была очень запоминающаяся история. Одна из любимых моих работ – фильм «Месть» Станислава Либина, где мне доверили главную роль. Я сыграл человека, который несмотря ни на какие сложности жизни не преступает черту человечности. Гамлетовский вопрос «Быть или не быть» он для себя по-своему решает и решает благородно. Это была интересная, трудная, изнурительная работа, как у нас в театре – за две недели, по-моему, снимали кино. Его до сих пор периодически показывают по ТВ. И вот, как ни странно, сериал «Проклятый рай». Было интересно существовать в роли такого гадкого олигарха, извращенца, наркомана с садомазохистскими наклонностями. Просто характер, персонаж был необычный для меня. Люди до сих пор меня узнают по этому фильму, хотя он уже давно снят.

-Остается ли сейчас время для съемок?

-Нет, не остается. Хотя недавно я снялся в эпизодике в пятом сезоне сериала «Молодёжка». Благо было 2-3 часа свободных. Это необходимо просто, чтобы не забыть что такое камера, что такое площадка киношная.

-Сцена, управление театром, режиссура. А семья?

-А семья в театре. Дочь Алина пришла в наш театр по окончании ВТУ Щепкина. Жена Ольга работает дольше, чем я, к тому же она стала автором костюмов к моим спектаклям.

-Говорят, что мужчина в своей жизни должен посадить дерево, построить дом и вырастить сына. Удалось ли Вам это сделать?

-Деревьев я насажал в свое время немало; каждый год еще сажаю фрукты-овощи. Этот пункт закрыт — я перевыполнил. Дом построен и не один. Все было поэтапно. Сперва съемная квартира была, потом еще и еще. А потом, спасибо государству, дали какую-то квартирку, которую мы у государства выкупили. Потом еще какой-то домик получился, вот сейчас надеюсь устаканились. Есть свой дом, свое гнездо, в которое приятно возвращаться, в котором приятно жить. И, собственно говоря, еще один дом – это театр. Без которого я не мыслю… У меня еще на заре работы здесь была такая история. Я буквально 3-4 месяца служил в этом театре. Мой первый «юго-западный» Новый год. Под утро… выходные, понятно, слегка выпивший, я сижу в театре в администрации. Заходит Белякович и говорит: «Олег, ну что ты здесь в таком состоянии?». На что я ответил: «Валерий Романыч, ну куда мне еще идти?». На что Романыч рассмеялся: «ну тоже верно». И все было нормально. У меня сейчас два дома: дом и дом-театр Сын есть. Но сейчас почти нет возможности общаться: он учится в школе-студии МХАТ, на продюсерском факультете — весь в делах и заботах, а я здесь как белка в колесе кручусь.

-Значит что-то творческое ему передалось?

-Можно сказать и так. Он, конечно, больше организатор, но в любом случае продюсер должен быть креативным. Без творчества в этом занятии ничего хорошего не получится. Но тут другая история — уже пошли внуки.

-Балуете их?

-Кончено, это же внуки. Всегда какие-то подарочки, сувенирчики, сладости втихую от родителей. Кончено же, все это присутствует, мы же бабушка с дедушкой, как не баловать? Но иногда бываем строгими, по крайней мере, изображаем, когда внуки, как и любые дети, начинают переходить какие-то «грани приличия».

-Что вы делаете, чтобы расслабиться после сложной роли, напряженного дня? Приходите домой и….

—И…. и начинаю думать, начинаю работать на перспективу, читаю пьесы, слушаю музыку, продумываю мизансцены. Это непрерывающийся процесс. Все равно театр подспудно существует везде, во всех проявлениях: ты дома, ты на работе, ты в департаменте культуры, ты где-то бегаешь по делам театра или еще что-то – ты все равно все время в этом процессе. Руководящая должность, тем более театральная, не имеет временных границ. Нельзя так: я к 11 часам дня пришел на работу, поработал, поиграл вечером, к 12 ночи я дома и все — рабочий день закончился, нет, он продолжается все время. Я считаю, что лучший отдых – это смена деятельности. Так я, например, когда готовил премьеру «Портрет Дориана Грея» в свободное время делал дорожки в саду возле дома.

-А «межсезонье»? Как проводите отпуск?

-Наконец, появляется возможность погулять с собаками: у нас две овчарки и еще одна «приблудная». В сезон особо времени на них нет. Ездим семьей в Крым. Там можно покупаться в море, почитать. Заодно съездить в Ялту, в Алушту, в Севастополь, в Евпаторию, погулять, посмотреть достопримечательности. А перед открытием сезона, в конце августа – в начале сентября, я очень люблю всей семьей, и, конечно же, с собаками, ездить в наши грибные места – это стало уже традицией.

-Для Вас это и есть идеальный отдых?

-Да, именно так. А еще более идеальный отдых был для меня в Японии. Я там был почти месяц, восстанавливал спектакль Беляковича «Ревизор». И я был как рыба в воде. Мы репетировали по четыре часа в день с японскими артистами. Я учил их системе Станиславского. Я знаю спектакль наизусть: я был и Хлестаков и городничий. Мне было легко в этом материале, я мог что-то объяснять, что-то показывать. Я ловил кайф от процесса работы с артистами, а после репетиции спокойно гулял по вечернему Токио, приходил в гостиницу, открывал ноутбук, записи свои и строил планы на будущее: я слушал музыку, вычитывал тексты, делал какие-то правки. За это время я и отдохнул и поработал. Не хватало только моря, солнца и жены рядом.